Томас Мор жил полтысячи годов назад. Научный коммунизм изображал ученых-утопистов как мягкотелых, фантазирующих людей. Правда ли это? Свою погибель за убеждения Томас Мор принял, по мемуарам современника Эразма Роттердамского, без ужаса, не прося милости, не склоняя голову. В 1535 году пятидесятисемилетний писатель, гуманист, философ отказался присягать британскому королю, тем оставшись преданным первенству Папы Римского. Его вера не допускала двоедушия. Расслабленно шел на эшафот Томас Мор, любимчик всего Лондона, непревзойденный оратор, почетаемый за тонкое остроумие, штатскую позицию, порядочность, способный своим словом приостановить мятеж.

Из-под пера конкретно такового человека (гуманиста, но не революционера!) появилась знаменитая книжка «Утопия». Томас Мор адресовал ее монархам и ученым, специально для этого написав ее на латыни как роман-размышление, роман-призыв к гуманистическому переустройству общества, основанному на социальной справедливости. 150 лет спустя «Утопия» была переведена на все европейские языки.

Роман начинается с элегантного «моста» меж правдой и вымыслом — такая завязка книжки, которую сделал Томас Мор, «Утопия». Содержанием ее является рассказ путника «о неизвестных землях». Реальный исторический персонаж – Петр Эгидий знакомит создателя с измышленным персонажем португальцем Рафаилом Гитподеем, сподвижником реального путника Америго Веспуччи. В уста Рафаила писатель вносит все свои мысли об обустройстве безупречной страны грядущего. Поочередно доносит идеи нового публичного строя в собственной книжке Томас Мор — «Утопия». Короткое содержание ее можно охарактеризовать как описание неизвестного страны — острова, затерянного в Индийском океане. Политическое устройство Утопии – федерация, управляемая сенатом, со столицей Амаурот, объединяющая 54 суверенных городка. Мораль, в сути, соответствует христианско-гуманистическим принципам. Утопия стопроцентно идеологически толерантна, управляется принципом свободы совести.

Отметим, что мысль книжки как видение ученым Томасом Мором основ грядущего демократического общества родилась в критериях, когда феодалы казнили за ослушание, а зарождающийся буржуазный строй был более кровав, механизм «одичавшего капитализма» свирепо высылал новые и новые тыщи фермеров за грань бедности. Конкретно как христианский протест ученого такому подавлению делает собственный роман Томас Мор — «Утопия». Короткое содержание – проект страны, где дискриминация невозможна в принципе. Для этого Мор решает лишить это общество базы неравенства – классов. Также философ уравнивает людей как в правах, так и социально. Принципом муниципального обустройства является «полное внутреннее согласие». Люди добровольно работают по 6 часов по будним денькам. Общество хлопочет, чтоб они могли в свободное время насладиться жизнью, обрести духовную свободу и образование. При всем этом соц эталоном является беспорочная жизнь. Что все-таки выступает «первичной социальной ячейкой Утопии»? Она определена писателем по принципу усредненного цеха мануфактуры. Каждые 40 крестьянских семей согласно теории Мора составляют «семью» (коммуну). «Семья» практикуется на определенном ремесле, при этом разрешен «переход» человека меж семьями. При всем этом каждый утопиец обучен, не считая собственного ремесла, земледелию и должен в год определенное время заниматься крестьянским трудом. Крестьянский труд есть первичная база благосостояния страны, утверждает в собственном романе Томас Мор («Утопия»). Короткое содержание книжки ясно очерчивает контуры грядущего демократического общества. Вся власть выборная. 30 семей выбирают филарха. 10 филархов пребывают под управлением протофиларха, которым выбирают ученого. Протофилархи образуют городские сенаты, выбирая князя (мэра). Важные хозяйственные и политические вопросы решаются городскими собраниями. На этих же собраниях избирают чиновников и слушают их повторяющиеся отчеты. Духовных лиц, послов, протофилархов, главу страны выбирают из числа ученых.

Гуманист убежден: личная собственность – зло. Такое убеждение пришло к Томасу Мору средством его богатой юридической практики. Он не в общем, а по определенным делам мог судить, что конкретно личная собственность на землю обусловила возможность геноцида фермеров из-за выгоды овцеводства («овцы съели людей»). Чтоб исключить такую несправедливость, создатель романа представил, что средства производства должны принадлежать обществу. Соответственно, мерилом рассредотачивания государственного богатства в новеньком обществе должна стать не личная собственность, а затраченный труд семейно-ремесленных хозяйств. Можем ли мы утверждать, что первую в истории формулировку принципов социалистического общества отдал Томас Мор («Утопия»)? Короткое содержание книжки свидетельствует, что она, конечно, не безупречна, но прогнозно освещает нюансы организации грядущего демократического общества. Почти все из основ грядущего социализма «недопридумано», что и логично, ведь роман писался полтысячи годов назад! К примеру, в обществе грядущего фактически отсутствует личная жизнь людей. Поездки из городка в город непременно должны сопровождаться «снятием гражданина с учета» и «регистрацией». Смотрится как-то неубедительно.

Но зададимся вопросом: «Ушли ли в небытие (согласно утверждениям большевиков) идеи утопистов?» Отвечая на него, обратимся к современности: шведы, к примеру, считают, что их правительство — социалистическое. Естественно, там находится и личная собственность, но совместно с этим Швеция декларирует создание коллективного капитала, бездискриминационного рынка труда, социальную защищенность, всеобщую занятость. Но ведь все это находится в «Утопии» Мора!

Загадка от Томаса Мора – наименование книжки. Какой подтекст зашифрован в заглавии выдуманного страны (дословно — «страна, которой нет»)? Мог ли быть пассивным человек, жизнь которого – вера и горение? Вероятнее всего, заглавие книжки прячет надежду: «Страны таковой нет, но с течением времени будет!»

Четыреста лет спустя идеи Мора, обогащенные механизмом социалистической кооперации, предложил доктор Чаянов применительно к русской фермерской христианской общине. Он обосновывал, что сельскохозяйственная кооперация фермеров прибыльнее государству, чем большие капиталистические фермы. В Рф тогда избрали другой путь – реформы Столыпина. Но существует реальное, видимое воплощение данного проекта. На рубеже текущего и прошедшего веков страны Латинской Америки, почти во всем благодаря кооперации Чаянова, подняли свое сельское хозяйство на уровень глобальных эталонов.