В преддверии не один раз предсказуемого вероятного конца света многих людей заинтриговала тема постапокалипсиса. Ведь полностью возможно, что мир не пропадет, а переродится в новеньком качестве. О том, каким может быть постапокалиптический мир, ведает в романе «Кысь» Татьяна Толстая.

Действие в романе происходит через пару веков после ядерной войны в городе Федор-Кузьмичск, до ядерной катастрофы называвшемся просто Москва. После ядерного удара почти все поменялось. Люди, животные, растения мутировали, а прежняя культура была позабыта. И только маленькая группа людей, живших до Взрыва («прежние»), все помнят. Пережив Взрыв, они живут столетиями, но никак не могут поменять этот новый мир.

А обыватели-«перерожденцы» — люди обыкновенные. Живут в хижинах, питаются мышами, червырями и ржавью болотной. Зарабатывают понемногу на пропитание и страшатся суровой кыси. Кысь — это невидимое чудовище, живущее в глухих лесах. Никто никогда ее не лицезрел, но все знают — если встретишь ты кысь, то все, крышка для тебя. Так и живут они для себя тихо-мирно, страшатся кыси и ни к чему особенному не стремятся.

Главный герой романа «Кысь» — Бенедикт. Мама его — Полина Михайловна, одна из «прежних». После ее погибели («прежние» хоть и живут столетиями, умереть все таки могут) Бенедикта берет к для себя друг его мамы, очередной «прежний» по имени Никита Иванович. Работает Бенедикт переписчиком старенькых книжек. В один прекрасный момент Бенедикту везет, и он женится на Оленьке — переписчице, дочери местной «шишки» Кудеяра Кудеяровича. Тогда стабильная жизнь Бенедикта начинает изменяться…

«Кысь» — это роман-антиутопия, мутировавший мир полного невежества в лубочном обрамлении российской народной сказки. Трудно для себя представить, как живется «прежним», которые глядят на то, как все стало после Взрыва, и при всем этом еще помнят, как все было. Весь роман пронизан драматичностью и даже сарказмом. Периодически мир, описанный Толстой, кажется забавным, периодически стращает, но обязательно принуждает задуматься.

Заслуживает внимания и необыкновенный язык романа (который, вобщем, многих как раз и отталкивает). Все его герои говорят на непривычном диалекте, специфичной «мешанине» из устаревших и диалектных слов, также неологизмов, выдуманных самой Толстой. И только «прежние» говорят на обычном нам российском языке, что еще посильнее отличает их от «перерожденцев».

Цитаты из книжки

«В тех лесах, люди в возрасте сказывают, живет кысь. Посиживает она на черных ветвях и орет так дико и жалобно: кы-ысь! кы-ысь! — а созидать ее никто не может. Пойдет человек итак вот в лес, а она ему на шею-то сзади: хоп! и хребтину зубами: хрусь! — а когтем главную-то жилочку нащупает и перервёт, и весь разум из человека и выйдет».

«Ты, Книжка! Ты одна не обманешь, не ударишь, не обидишь, не покинешь! Тихая, — а смеешься, кричишь, поешь; преданная, — изумляешь, дразнишь, заманиваешь; малая — а в для тебя народы без числа; пригоршня буковок, только-то, а захочешь — вскружишь голову, запутаешь, завертишь, затуманишь, слезы вспузырятся, дыхание захолонет, вся-то душа как полотно на ветру взволнуется, волнами восстанет, крылами взмахнет!»

«— Вот я вас все желаю спросить, Бенедикт. Вот я стихи Федора Кузьмича, слава ему, перебеляю. А там все: жеребец, жеребец. Что такое «конь», вы не понимаете?
Бенедикт помыслил. Еще поразмыслил. Даже побагровел от натуги. Сам сколько
раз это слово писал, а как-то не думал.
— Должно быть, это мышь.
— Почему вы так думаете?
— А так как: «али я тебя не холю, али ешь овса не вволю». Точно, мышь.
— Ну как же тогда: «конь бежит, земля дрожит»?
— Стало быть, большая мышь. Ведь они как начнут возиться, — другой раз и не уснешь».